Беседы с психологом

Под занавес уходящего тысячелетия ученые предлагают новую теорию: подобную модному стилю унисекс, нас скоро поглотит новое мышление – УНИПСИХО. То есть мужчины все более думают и поступают по-женски, а дасмы, соответственно, по-мужски.

Об этом Татьяна ПЕТКОВА беседует с профессором, доктором психологических наук Александром БОНДАРЕНКО.

Татьяна Петкова: Существует не­сколько версий того, как именно меня­ются мужчины и женщины на протяже­нии последних десятилетий. Причем ка­саются они не только психологических, но и физиологических особенностей.

Специалисты-андрологи сделали вы­вод: количество бесплодных пар возрастает преимущественно по вине партнеров. Ежегодно способность муж­чин к оплодотворению снижается на два процента. И в то же время повы­шается маскулинность женщин — они становятся более сильными, выносли­выми, устойчивыми к стрессам. Что происходит, Александр Федорович?

Александр Бондаренко: Меняется психофизиологический статус, как муж­чины, так и женщины. Наблюдается феминизация общества. На мой взгляд, это временное явление, своеобразная "волна", "прилив" в общественной психологии. Зачем далеко ходить и рас­суждать о снижении мужской репродуктивности — взять хотя бы то, что вид­но невооруженным глазом: современ­ную технологию зрелищ. За последние лет тридцать облик артиста — будь то театральный актер или эстрадный певец — феминизировался. Тенденция "унипсихо", о которой вы говорите, безус­ловно, прослеживается. Сравните куми­ров прошлого — Фрэнка Синатру, Мо­риса Шевалье, Марка Бернеса, Шарля Азнавура — с нынешними! Мужчина-исполнитель, где он? Где этот мачо вроде Рината Ибрагимова или Сергея Захарова? Зато Киркоров, Шура, моло­дые мальчики в блестках и с жеманны­ми ужимками — всего этого на сцене хоть пруд пруди. Быть мужественным сегодня немодно, потому что невыгодно: феминизация — это психологиче­ская защита мужчин от нравственного долга. Одно дело — выйти на сцену, как Высоцкий или Шевчук, и спеть о настоящем, совсем другое — явиться в перьях и промурлыкать про облака.

Т. П.: В быту настоящих мужиков то­же катастрофически мало. Все чаще и чаще знакомые мужчины демонстриру­ют совсем неадекватную реакцию на сложные моменты в жизни. Они не же­лают брать на себя ответственность за происходящее, а то и истерически виз­жат "Я так устал от проблем". Муж од­ной из моих приятельниц закатывает ей скандалы с рефреном "Когда ты устроишь меня на работу". Еще одна подру­га называет мужа и сына "старшенький и младшенький". Старшенькому, между прочим, 43 годочка стукнуло, а он до сих пор просит у "мамочки" гривну на проезд до работы и пятерку — на ко­фе с бутербродами…  И это не единич­ные случаи. "Мужчинок в памперсах" полно и в семьях, и в офисах. Может, мы движемся к матриархату?

А. Б.: Все-таки мне кажется, что волна феминизации мужчин продержится еще немного, а потом пойдет на спад и по­влечет за собой выравнивание статусов. Чтобы прогнозировать дальнейшее раз­витие событий, давайте выясним, поче­му феминизация сильного пола приоб­рела в последнее время такой размах.

Т. П.: Медики недавно предположили, что одна из причин этого явления кро­ется в ...пристрастии мужчин к мясу. Поскольку в последнее время при вы­ращивании животных и птицы для по­вышения продуктивности используются женские гормоны, то, кушая стейк или куриную ножку, суровые мужики потихоньку превращаются в кисейных бары­шень...

А. Б.: Думаю, причина в другом. О грядущей феминизации мужчин заме­чательно писал в 50-х Карл Юнг. Он считал, что мужчины в XX веке дискредитировали себя бестолковой политикой, жестокими войнами, варварским отношением к окружаю­щей среде. Поэтому природа как бы включила инстинкт самосохранения, "отодвинув" мужское начало в сторо­ну и заместив его женским. Ведь жен­щины менее агрессивны и более от­ветственны. У женщин есть инстинкт материнства, который проецируется на человечество в целом, поэтому женщина никогда не станет воевать и разрушать лишь для удовлетворения собственных амбиций.

Т. П.: В постсоветском обществе то, о чем вы говорите, особенно ярко выражено. Ведь на протяжении последних ста лет мы только и делали, что жда­ли прекрасного будущего. Февральская революция, Октябрьская, репрессии, голод, война, Хрущев обещает комму­низм, затем Горбачев — новую жизнь. Вот заканчивается 2000 год, и что мы имеем? По-моему, так, как дискре­дитировали себя наши мужчины, и Юнгу не снилось.

А. Б.: Да, вы правы, на рубеже веков мы переживаем крах иллюзий, женщины теряют веру в спутников жизни. Ведь мы сейчас говорим не просто об изменении ролей мужчины и женщины, мы уже подошли к проблеме переструктурирования семьи. Вспомните устои русской православной культуры: муж в семье — глава, жена — его помощница. После 17-го года все рухну­ло, произошла деформация: женщину искусственно поставили на место муж­чины. Поскольку Сталин был отцом всех народов, то роль мужа как бы уп­разднялась, ведь двух отцов не может быть. Обратите внимание: в планиров­ках советских квартир у мужчины даже нет своего места! У женщины — кухня и гостиная, у ребенка — детская. Ну, спальня еще. Понятие "кабинет" оста­лось там, в буржуазном прошлом, и возрождается только сейчас.

Поэтому я с осторожностью отнес­ся бы к женскому экстремизму типа: "мужчины — сволочи, ни черта не де­лают, их пора истреблять". Советская власть лишила мужчину авторитета. Помните: Павлик Морозов, сын за отца не отвечает и т.д.? Предать собственного отца — это же культурный феномен! Семья для этого должна быть не просто ранена, а изуродована большевистским топором.

Т. П.: По идее, если в нашем общест­ве так сильны традиции патернализма (от лат. раter — "отец"), то советская женщина должна была после разочарований в «отцах»-правителях воспитать вождя из собственного мужа.

А. Б.: А вместо этого она сама стано­вится вождем. В собственной жизни, разумеется. Руководит, зарабатывает деньги, меняет колеса в своем автомо­биле, воспитывает детей. Та, которую мы, восхищаясь, называем "бизнес-ле­ди" — на самом деле советский феодал-директор, только в юбке. Кто-нибудь видел жен "красных директоров"? Нет, потому что они реализовы­вали компенсаторное желание задавить стругу, отодвинуть ее на второй план. Сегодня же мужчины с легкостью разрешают женщинам теснить их, с удовольствием отходят на второстепенные позиции. Растет и ширится контингент, кото­рый я называю "мужчины-охранни­ки". Обратите внимание, сколько у нас появилось молодых ребят — креп­ких, здоровых, которые, прошу про­щения, ни фига не делают! Просто сидят где-нибудь в магазине или офи­се и ничем не занимаются. Они про­едают свою жизнь. Недавно меня по­трясло посещение телестудии, где мы записывали передачу. Режиссер — женщина, оператор — женщина, кор­респондент — женщина, все бегают, работают. И два охранника в углу пьют кофе; смотрят телевизор. Пять баб носится в поте лица — и двое му­жиков отдыхают. "Охранники" — это ведь я условно назвал. Розовощекие, холеные, упитанные мужчины, созда­ющие видимость деятельности и соб­ственной значимости, могут быть "ох­ранниками" и на других должностях.

Меня, как психолога, пугает то, что по-настоящему ответственных мужчин, готовых решать проблемы се­мьи и государства, я, к сожалению, вижу очень мало.

Т.П.: Феминизация сильного пола — это общая тенденция. А как каждый

конкретный мужчина уходит от реше­ния проблем?

А. Б.: Первое — чтобы не решать проблему, мужчина просто заболева­ет. "Что вы хотите от больного?" Это так называемый психосоматиче­ский уход от ответственности. Вто­рое — мужчина занимается псевдодеятельностью: "Ну я же что-то де­лаю!" Третье - инфантилизация: "Сюси-пуси, все хорошо, никакой проблемы нет". Четвёртое — алкого­лизм: "Я был пьян и не мог по­мочь". Есть еще и пятый, самый страшный компенсаторный механизм, признак крайней беспомощно­сти — уйти в агрессию. В этом со­стоянии мужчина — разрушитель. Он уничтожает семью, бизнес, идет вой­ной на соседнее государство и рушит его тоже. Только бы не решать свои проблемы.

Т. П.: Та-ак... Диагноз нашим мужь­ям, бойфрендам и коллегам по рабо­те поставлен. Давайте тетерь о женщинах. Как деформировался их статус на фоне "унипсихо"?

А. Б.: В зависимости от категории, женщины переживают ролевую путаницу по-разному. Есть категория "ра­быни ситуации" — это женщины, склонные к мазохизму, готовые за кусок хлеба терпеть побои, унижения, и все, что угодно. Сегодня таких нема­ло — содержанок у богатых мужчин. Есть женщины, которые считают, что "муж должен быть!", пусть плохой, неудачник, но муж. Их так воспита­ли, и они полагают, что быть незамужней  — позор. И есть такие, кото­рым глубоко наплевать на мужчину как на партнера, с которым можно прожить жизнь. Они относятся к про­тивоположному полу чисто потреби­тельски: использовала и выбросила. Мужчина для этой категории женщин — низшее, бесполезное существо.

Т. П.: Как-то уж совсем печально мы встречаем новое тысячелетие: мужики обабились, женщины озлобились...

Есть же люди, реагирующие на про­блемы приливом сил и конструктив­ной деятельностью! Кто они — насто­ящие мужчины, истинные леди?

А. Б.: В любых условиях свое психо­физиологическое здоровье сохраняют те, у кого мозг запрограммирован на выделение налоксона — гормона ак­тивности. Если человек в стрессовой ситуации не лежит безвольно на кро­вати и не плачет у окна, а хоть что-то делает — как минимум, зарядку, убор­ку — у него вырабатывается гормон активности. И этот гормон облегчает решение проблемы, выход из стресса. У меня была пациентка — журнали­стка, у которой муж попал в тюрьму, а спустя время трехлетний ребенок по­гиб в автокатастрофе. Она хотела по­кончить с собой. Я спрашивал ее: что вы умеете? Играть на чем-то? Петь? Рисовать? Она оживилась лишь при слове "рисовать", Я посоветовал ей купить   краски. Это  было десять лет назад. Сейчас  эта женщина живет на Западе, стала из­вестной художницей.

Главное — "запустить" налоксон и начать что-то делать.

Как отличить мужчину от женщины?

1. У женщин и мужчин различны хромосомные наборы и вес мозга.

2. У мужчин более совершенно зрение, слух и обоняние. У женщин несравни­мо лучше развит вкус и вазомотор­ная возбудимость (дамы быстрее краснеют, приходят в волнение и впадают в истерику).

3. У женщин более развито чувство интуиции, у мужчин — ситуативной логики (она чувствует, а он знает, как надо поступить).

4. У мужчин и женщин разное отно­шение ко времени. Многие дочери Евы часто опаздывают, но не пото­му, что копуши или дурно воспита­ны. Исследования показывают, что для женщины время психологически тянется дольше. В ее часе в среднем не шестьдесят минут, а ...ну, хотя бы на семь минут больше!

статья опубликована в журнале "Женский журнал" в рубрике "Психо беседы с психологом"