09.03.2011
Беседы с психологом
Может, хватит, господа присяжные? Надоело мне стоять, потупившись, под вашими колючими осуждающими взглядами. Осточертело в любой, даже приятной ситуации - на вечеринке, в постели с любимым -чувствовать себя словно на скамье подсудимых. Отныне и навеки: ам-нис-ти-ро-ва-на! Все слышали?
Чем отличается вина конструктивная от вины разрушительной? Как связан комплекс вины и комплекс недолюбленности? Кому выгодно, чтобы мы чувствовали себя виноватыми? Ответы ищут Татьяна ПЕТКОВА и доктор психологических наук, практикующий психотерапевт Александр БОНДАРЕНКО.
Татьяна Петкова: Александр Федорович, и вам, и мне знакомо чувство вины понятной, то есть обоснованной. Пообещала - не выполнила, подвела человека, ощущаешь вину. Но откуда берется вина беспричинная? Вроде никому ничего не обещала, никто от тебя ничего не ждет, а все равно что-то царапает внутри, словно сделала что-то нехорошее. Меня недавно приятельница насмешила, тоже журналистка. Рассказывает: "Был такой напряженный день: несколько встреч в разных концах города, я носилась по жаре, как заяц. И вдруг - о радость! - одну встречу перенесли на позже, у меня появился свободный час. Смысла ехать в редакцию не было, и я решила посидеть в кафе. Представляешь: пью кофе - и ощущаю вину за то, что сижу и ничего полезного не делаю! Хотелось тут же кому-то звонить, добывать какую-то информацию, как-то заполнить время". Представляете, до чего дошел трудоголик!
Александр Бондаренко: Вот я сейчас ехал на нашу с вами встречу, и у меня родилась такая автомобильная ассоциация: чувство вины - это как давление в автомобильных шинах. Если оно низкое - это плохо, если завышенное -тоже плохо. Оно должно быть нормальным, таким, как надо. Так и чувство вины должно соответствовать тому, как человек понимает пределы своей ответственности. Ведь вина - это нравственный регулятор наших действий. Насколько хорошо вы осознаете, что ваши поступки или бездействие повлекут за собой определенные последствия, настолько сильной будет ваша вина. Признавая свою вину, вы признаете свою ответственность. Простой пример: вы толкнули человека, он разлил на себя сок, испачкал рубашку - вы ощутили вину, попросили прощения и предложили помощь (оплатить услуги химчистки и т. п.). Иными словами, взяли на себя ответственность, признали авторство случившегося. Конструктивная вина порождает новый мотив деятельности: стремясь загладить свою оплошность, мы стараемся сделать что-то хорошее, нужное для человека, показать, что мы-то в действительности не такие плохие,как можно о нас подумать. То есть правильная, здоровая вина побуждает нас становиться лучше.
Что касается вашей приятельницы, то тут мы, похоже, можем говорить о так называемом комплексе вины, на котором кормятся целые армии психоаналитиков и психотерапевтов. Такая вина беспричинна, и очень часто она сопутствует невротическим заболеваниям, расстройствам личности, депрессивным состояниям.
Т.П.: Но моя приятельница вроде бы ничем перечисленным не страдает.
А.Б.: Я не имею в виду ярко выраженную клиническую депрессию, существует же много субдепрессивных расстройств со смазанной симптоматикой. Вам (да и самому человеку, в данном случае - вашей приятельнице) кажется, что никакой проблемы и в помине нет, ведь человек улыбается, шутит, ходит на работу, а на самом деле невротические нарушения есть. Острое чувство вины может быть показательным индикатором либо расстройства настроения, либо, что чаще бывает, невротической структуры личности. Отчего ваша приятельница испытывала вину за полученное удовольствие? Женщина ведь никому не доставила неудобств, никого не предала, не сорвала сроки работы - она всего лишь потратила час на себя, отдохнула, полакомилась вкусным. Состава преступления нет, а вина есть. Вот это и есть что-то ужасное. При этом он нередко чувствует себя никчемным, ничтожным, не заслуживающим хорошего отношения. Что интересно: при комплексе вины человек часто переживает по поводу несделанного - вот как ваша приятельница страдала оттого, что, по ее мнению, ничем "общественно полезным" не занимается. Хотя, согласитесь, она никому ничего в тот момент не была должна, никто от нее ничего "полезного" не ждал.
Т.П.: Вы сейчас процитировали неформальный лозунг женщины третьего тысячелетия: "Я никому ничего не должна!" Знаете, в последнее время нередко натыкаюсь на это декларативное заявление - то в приглашении на тренинг мелькнет, то в публичном выступлении известной женщины, то на футболке прохожей девушки красуется яркая надпись... Это мне кажется, или раньше фраза "Я никому ничего не должна!" не была такой модной?
А.Б.: Раньше и в самом деле этот лозунг не был столь популярным. Возможно, потому что от женщины ожидалось не так много, как сегодня. Понимаете, нынешние женщины настолько активны, деятельны, ворочают такими серьезными делами, принимают столь важные решения, что общество просто привыкло ожидать от них грандиозных результатов. От сегодняшней женщины, как от олимпийской чемпионки, постоянно ждут все новых и новых рекордов - ждут родители, дети, руководство, любимые мужчины... В психологии известно: любая реактивная (высказанная как реакция на что-то) фраза - это всегда защита. То есть если женщина декларирует: "Я никому ничего не должна!" - она, скорее всего, ощущает потребность защититься от каких-то претензий, обвинений, в том числе от самоугрызений, а следовательно, от пресловутого чувства вины. Сегодня ведь все помешаны на слове "успех": надо быть успешной, надо все успевать, ездить на такой-то машине, зарабатывать столько-то денег, вращаться в свете - и при этом сногсшибательно выглядеть. А если ты чего-то не выполнила из этой "обязательной программы" - значит, ты аутсайдерша, лузерша. Такой вот спорт. И лозунг "Я никому ничего не должна!" - это, мне кажется, крик освобождения от этого принуждения, защита от налагаемого на тебя социумом чувства вины за то, что ты не оправдываешь всех ожиданий. Точно так же, как демонстративная декларация "Я - свободна" -
признак психологической несвободы, так и декларация "Я не должна" свидетельствует о закабаленности, зависимости. И чувство невротической вины - одно из тех чувств, которое мешает нам ощущать себя самими собой.
Т.П.: А если сравнить наших женщин с западными - кто больше подвержен невротической вине?
А.Б.: Вина как самоупрек, самобичевание - это, скорее, наше отечественное самоощущение. Француженка или англичанка не сочтут себя виноватыми из-за того, что не успели приготовить мужу ужин, поздно вернувшись с работы. Или из-за того, что не родили ребенка и тем самым не порадовали свою маму. Западная женщина закажет пиццу на дом или пригласит мужа в ресторан. Маме на вопрос, почему она не торопится сделать ее бабушкой, ответит, что живет так, как считает нужным. И мама - она ведь тоже западная женщина! - все поймет правильно и примет дочкин стиль жизни. Наша женщина будет изводить себя, терзаться и погружаться в пучину вины. Особенно если ее муж и ее мама будут это чувство вины подогревать: "Только о себе думаешь, эгоистка", - и все в таком духе. Не подумайте только, что мне те женщины больше нравятся! Или что наши хуже их. В миллион раз лучше: и красивее, и добрее, и совестливее! Но вместе с тем гораздо ранимее и уязвимее.
Т.П.: Так ведь человеком, испытывающим комплекс вины, легко манипулировать.
А.Б.: В том-то все и дело! Это вообще наш бич какой-то - поедом уедать друг друга. Мужчины бьют на чувство вины, допытывая: "Как ты посмела?" А слабый пол варьирует между упреком, попреком и намеком. Дескать, Борька, вон, купил своей Леночке часики за 20 тысяч евро... Если бы женщины знали, что, вызывая у мужчины чувство вины, они рискуют индуцировать и психогенную импотенцию, возможно, поостереглись бы использовать это мощное оружие. Самые болезненные для мужчины темы, благодатные для взращивания невротической вины, - это сексуальная непривлекательность, недостаточный заработок и неумелое воспитание детей. "Ты приносить мало денег" и "Ты – плохой отец" звучит для мужчины как страшный приговор, он чувствует себя просто-таки преступником. А если он уловит хотя бы привкус упрека относительно сексуальности, тут я просто промолчу, ладно? Не все, конечно, мужчины столь легко ведутся на спекулятивные происки женщин, но большинство. Да что мужчины! Целыми странами и народами можно манипулировать при помощи чувства вины. Так называемая мировая общественность, например, до сих пор не прочь попенять Германии, что она-де развязала Вторую мировую войну. При этом выносятся за скобки и Мюнхенский сговор, и те лица и круги, которые финансировали Гитлера извне пределов немецкого государства, и многое другое. В научной литературе этот феномен хорошо описан: то, что немецкий народ ощущает комплекс вины за Вторую мировую войну. И мои немецкие коллеги подтверждают: многие немцы чувствуют себя виноватыми за преступления Гитлера. Однако приписывать всей нации ответственность за поступки и решения кучки людей, согласитесь, абсолютно неверно. А ведь современные политики - и мы наблюдаем это в разных телешоу - пытаются, и весьма оголтело, спекулировать темой вины, то и дело обвиняя один народ то в голодоморе, то в репрессиях, то еще в каких-то преступлениях. Как только услышите по телевизору мерзость вроде "Вот они что делали, русские (украинцы, евреи, немцы и т. д.)" - знайте, это манипулирование с помощью невротической вины.
Т.П.: Ну, это мы с вами замахнулись па геополитический психоанализ! А вот пример масштабом вроде помельче, а переживаний, пожалуй, даже побольше: типично женская вина - перед детьми. Беспокойство, что женщина недодает внимания, любви, что дети не видят маму, а мама в это время самореализуется, делает карьеру, и нет у нее времени съездить с ребенком в зоопарк, хоть разорвись! В результате ребенок идет в зоопарк с няней, а мама испытывает колоссальную вину. Это здоровая или нездоровая вина?
А.Б.: Я бы классифицировал эту вину как самоупрек. А любые упреки, в том числе и направленные на самое себя, деструктивны. Скажу вам прямо: в философской литературе наша культура считается детоцентрической. Это означает, что, скажем, по сравнению с местом в личной жизни женщины, которое занимает ребенок "там" и "у нас", - "дистанция огромного размера". Я неоднократно слышал из уст и английских, и американских приятелей и коллег примерно такой вопрос: "Слушай, почему у вас принято нянчить детей и во взрослом возрасте?" Что правда, то правда. Наши дети - наше самое уязвимое звено. Нашей преуспевающей маме явно недостаточно для эмоционального благополучия знать, что нянька едет с сыном в зоопарк. Ведь ее нравственное чувство подсказывает, что именно она должна была бы быть с ребенком! Но разорваться она не может, особенно когда речь идет о переговорах, на которых решается и судьба ее бизнеса и, между прочим, материальное благополучие ребенка. Так вот здесь самое главное - быть честной и с собой, и с ребенком. Что я имею в виду? Ни в коем случае не стоит подменять свою любовь ни деньгами, ни дорогими подарками. Ни то ни другое любви не заменит. Лучше и ребенку, и себе честно сказать, когда вы сможете побыть вместе. И выполнить обещанное.
Т.П.: Я знаю немало случаев, когда деньги используются как способ заглушить вину: родители откупаются от детей, дети - от родителей, мужья - от жен...
А.Б.: О чем же и речь! К психотерапевтам нередко приходят жены мужчин определенного типа. Он в третий раз женат, содержит всех трех женщин, родителей бывших жен и нынешней,
покупает всем дорогущие подарки, путевки за рубеж... Зачем он это делает, ведь ни прежние жены, ни их родители - не инвалиды, а обеспеченные люди, способные себя прокормить? Просто таким образом мужчина компенсирует свое чувство вины перед бывшими женами и их родственниками - за неудавшиеся браки. Это поведение именно невротическое, ведь мужчина постоянно испытывает потребность в самооправдании - и отдает деньги, поддерживая людей, которые давно уже в его поддержке не нуждаются. Подобная потребность - в самооправдании - корнями уходит глубоко в детство, в неутоленную потребность в любви. Люди, которых в детстве мало любили, испытывают большой душевный дискомфорт, став взрослыми, и часто страдают от комплекса вины. Вот так и замыкается круг. Родители от ребенка откупались дорогими игрушками. Теперь взрослый мальчик откупается от чувства вины денежными взятками. В своем стремлении доказать, что он-то на самом деле хороший, заслуживает любви, такой человек пытается, как ему кажется, одаривать, а на самом деле задабривать ненужных ему людей ради собственного мнимого эмоционального благополучия. Желание раздать другим людям побольше материальных благ похоже у таких "без вины виноватых" на невроз навязчивых состояний, при котором человек, например, постоянно пересчитывает ступеньки лестницы или встречающиеся на пути красные автомобили.
Т.П.: Раздать деньги - это мужской вариант невротической вины, а у женщин, мне кажется, невротическая вина приобретает форму ответственности за судьбу своего мужа.
А.Б.: Я вспомнил одну супружескую пару, моих клиентов. Сначала ко мне пришла жена, назовем ее Марией. Семь лет назад Мария настояла на том, чтобы они с мужем переехали из Запорожья в Киев: для ее карьеры столица открывала новые возможности. Муж, назовем его Петр, ехать в Киев не хотел, однако Мария, что называется, волевым усилием его перетащила. И бизнес Петра в столице не заладился. Сейчас он чувствует себя неудачником, ну а Мария испытывает сильнейшую вину за то, что сорвала мужа с насиженного места, тем самым испортив ему карьеру. После того, как я побеседовал с Марией, предложил прийти на консультацию и ее мужу. И выяснилось, что Петр, в свою очередь, раздавлен комплексом вины за свою несостоятельность, за то, что не оправдал надежд жены, которой приходится обеспечивать семью...
Т.П.: Не представляю, какую терапию можно предложить такой паре! Ведь, действительно, как знать, чем бы все обернулось, не будь этого переезда? Все так закручено... Как же вы работали с этими клиентами?
А.Б.: Мы совместными усилиями попытались рассмотреть ситуацию как можно беспристрастнее. Анализ показал, что, в сущности, вина здесь была только атрибутивная, то есть приписанная данной логике событий. Но это уже кухня психотерапии... Мы работали долго и, к счастью, успешно: Мария и Петр избавились от ненужных переживаний и вернулись к гармоничным отношениям.
Т.П.: Александр Федорович, вы консультируете иностранцев, общаетесь с западными коллегами. Такой общий комплекс вины, как у этих супругов, мог бы встретиться в практике, скажем, американского или французского психотерапевта?
А.Б.: Вы знаете, данная ситуация весьма типична для наших современников - горожан, где муж и жена занимают по отношению друг к другу партнерские позиции. Но так как наша культура - коллективистская, мы, конечно, с большей готовностью принимаем на себя вину за неудачи не только близких родственников, но и коллег, друзей, чем западные европейцы или американцы, где распространена индивидуалистическая культура протестантства. Кстати, в этом мы схожи с жителями Италии и Израиля, в этих странах тоже сильны традиции коллективизма.
Т.П.: Я читала, что хроническое чувство вины может полностью изменить судьбу - об этом явлении писал Фрейд и назвал его "неврозом судьбы". Проявляется невроз судьбы так: человеку постоянно не везет, его проекты проваливаются, любимые люди бросают, друзья предают - просто порча какая-то! Понятное дело, человек начинает бегать по экстрасенсам, выяснять, кто и за что его сглазил, однако на него продолжают сыпаться 33 несчастья... Фрейд полагал, что корни столь досадной невезучести кроются в чувстве вины за что-либо (например, за неудавшийся первый брак, за то, что не послушался родителей и выбрал другой вуз, и т. д.). "Отравленный" виной человек подсознательно стремится себя наказать - и, сам того не понимая, выбирает заведомо неудачный вариант развития событий, разрушает отношения...
А.Б.: Фрейд потрясающе ярко, с присущей ему аналитичностью описал то, что кратко называется "психология неудачника". Это действительно "невроз судьбы", поскольку на действия, не завершающиеся успехом, мозг реагирует определенным способом: он в дальнейшем их не подкрепляет. Грубо говоря, начав что-то делать и ошибившись, потерпев неудачу, человек сталкивается с извечной дилеммой: или добиться успешного результата, или отказаться от деятельности в данном направлении и попытаться действовать в другом. Трагедия неудачника начинается там и тогда, где и когда он не находит в себе сил отказаться от безрезультатного действия в прежнем направлении и тут же, не подготовившись, пытается добиться успехов в новом. Как только не получилось (вследствие недостаточной продуманности, неподготовленности) и в новом направлении, ситуативное чувство вины перерастает в личностное. Человек неосознанно пытается себя одновременно и оправдать, и наказать. Пресловутый порочный крут, в итоге - получается "невроз судьбы".
Т.П.: Александр Федорович, как же правильно реагировать на вину, чтобы не выглядеть в глазах окружающих бессовестным человеком и в то же время не заработать комплекс вины, а то и "невроз судьбы"?
А.Б.: Давайте поступим так. Я опишу типичные признаки состояния людей с невротической виной в виде вопросов, а читательницы пусть пройдут этот небольшой тест и сделают выводы о том, на что стоит обратить внимание в своем поведении. Итак, 1) часто ли бывает вам страшно без особых причин? 2) часто ли посещают мысли о том, что все в жизни напрасно, а вы никому не нужны? 3) часто ли возникает ощущение, что трудно вдохнуть полной грудью? 4) трудно ли вам общаться с людьми, если вы не уверены в том, что они к вам положительно относятся? 5) часто ли у вас бывают опасения, что вы окажетесь в неудобном положении? 6) соглашаетесь ли вы совершить неприемлемые для себя поступки ради завоевания любви другого человека? 7) легко ли вы принимаете повседневные решения, касающиеся вас лично (или требуются советы и уговоры близких)?
Если все ответы "да", а на седьмой вопрос ответ "нет", вы принадлежите к людям, у которых легко возникает именно невротическое чувство вины. Если большая часть ответов "нет", не стоит беспокоиться. Если же все ответы "нет", а на седьмой вопрос ответ "да", стоит задуматься о том, насколько тактичны и обязательны вы в своем поведении с окружающими.
статья опубликована в журнале "Женский журнал" в рубрике "Психо беседы с психологом" стр 106-111, сентябрь 2009